Где обещанное «навек».
«Я ждала», да не так,
как мечталось поэту.
Как ему в сновиденьях
отрочеств молилось,
как ему не спалось,
как хотелось вины
ненасытной. Не спится.
Да, не спиться бы. Где ты?
Вроде то же вино… на губах.
Только выдержки трехгодичной.
Это пахнет оно? Это пахнет тобой?
Да, тобой! Да, давно!
Если можно, мне ровно фужер – земляничной.
Что же, пусть за тебя.
Можно даже за нас,
но с молчаньем. С молитвой.
Дороже
то, что будет потом.
Но я рад: ты спаслась.
И как будто бы стала моложе.
Посидим. Может, завтра?
А может, совсем? Может, может…
А может, не надо.
Все рифмуется, даже «прощенье» и «нем»,
даже «бегство» и «не виновата».
Дверь хлопком. Шаг – ступенька, три шага –
в карман.
Сигарет не курнуть: позабы́лись.
«До свиданья».
На снег окровавленный шрам
свежевскрытой «Мадеры.»
Не сбы́лось.
