И души Вашей нищей убожество
было так тяжело разгадать...
Вы уходите, Ваше Ничтожество?
Полукровка... Ошибка опять...
А. Вертинский
Делай со мной что хочешь:
Мучай. Терзай. Насмехайся.
Мсти. Ненавидь. Злорадствуй.
Стирай в порошок и из памяти.
Ты ничего не придумаешь
сделать такого, что сможет
мне помешать слушать джаз.
Джаз этот был написан
небесными композиторами
на нотах моей печали
и сыгран на струнах дождя.
И сколько таких нелепых,
как ты, незамысловатых,
под лузганье собственной пошлости
пытались его постичь.
Сидели, как будто бы умные,
как шибко одухотворенные,
и головами кивали,
серьезно так, словно в такт.
Но мозг их, с рождения вялый,
душа, суетой истомленная...
Их огорчало бессилие
собственной глухоты.
А ты – лишь одна из многих...
Наделавши столько шума,
оставивши столько мусора,
позерски покинула зал.
А джаз не смолкал ни мгновения,
и даже твои сомнения
его не смогли заглушить.
Сижу я один, продрогший,
в зале пустом, озлобший,
оттаивая в каплях музыки,
питающей совесть мою...
И кто-то поодаль садится,
погладив по юбке ноги,
лицо надевает серьезное
и в такт начинает кивать...
