С высоты четырехполочного шкафа, раздутый собственным величием, упал "Слава" – старый будильник. И когда слава его была распотрошена безжалостным часовщиком-риенкарнатором, он заискивающе похрюкивал, дребезжал и что-то невнятное пропагандировал – про себя, конечно, но когда был возвращен на прежнее место высотой в четыре полки пошел, пошел, пошел, пошел и... опять упал.
Быстрее всего время портативное. Иногда его называют переносным или наручным, но, на самом деле, оно перелетное. И когда летит такое время в корпусе "CASIO", "Электроника" или "Монтана" прямолинейно в стену, ничего быстрее, веселее и обреченнее быть не может.
И не стоит такое время, чтобы его восстанавливали.
Убить время – много для этого не нужно: косяк, угол тумбочки, кулак оппонента... Удобнее при полном отсутствии свидетелей. При свидетелях либо убийство не состоится, либо повлечет, состоявшись, цепную реакцию. Но за внешней простотой скрываются тяжкие последствия – грех есть грех, и плевать, что время – существо неодушевленное. Прелюбодействовать со временем – дело самое последнее. Уж лучше его украсть, или, на худой конец, обменять на деньги. Что большинство интенсивно и практикует. А потом...
Тяжелое время бывает у каждого. По крайней мере каждому его предлагают. Есть в нем свои преимущества – солидность, размеренность, но резонно возникает вопрос – зачем же каждое тяжелое время домой тащить? Громоздко, в косяки не вмещается, да и мебель двигать. Если уж хочется времени побольше, то вовсе от часов откажись: все время твое будет и косяки двигать не надо.
Потерянного времени всегда много. Наибольшая вероятность потерять его в давке, в пьяном виде или второпях. А если застежка не в порядке, то потерять время и без помощников ничего не стоит.
Самое глупое – за потерянным временем бегать. Если время очень дорогое или подарок чей – другое дело – можно и поискать немного: под подушку заглянуть, под кровать слазить, но доводить себя до безрассудства...
Индивидуальность времени проявляется с первых минут. Когда дело доходит до звона, вспоминается далекая страна, в которой, вероятно, ни разу и не был, а просто слышал слышал от кого-то и от того-то она столь привлекательна в фантазии и неосязаема на вкус: мудрость – хорошо там, где нас нет – в вопросах времени действует безоговорочно и безотлагательно. А если в той далекой стране время еще и на заказ делают, то простым смертным дорога туда заказана. И думать об этом рекомендуется реже.
Время, оторванное от реальности, кварцевый или механический урод. Это только у Мандельштама оно красиво, потому, что поэтично. На самом же деле – это невыраженный суицид. Но когда суицид этот во мраке ночи пытается все же выразиться, наутро обнаруживаешь его захлебнутым в ведре или задавленным ножкой стула. Ремонту подлежит в крайних случаях.
Будучи завистливым от всяческих механизмов, время постоянно куда-то спешит или откуда-то опаздывает. И это не самое печальное. Печальнее, когда механические часы электронное время показывать начинают, а электронные, соответственно, под песочные косят. Здесь двумя таблетками "Аминазина" не отделаешься.
Самое уютное, теплое для души время – то, которое теперь. В излишней пунктуальности его не упрекнешь, но и подлостей, неожиданного отлучения и прочих прибамбасов особо не выкидывает. А если и случаются иногдашные ссоры, то тут дело отверточки, мелочи на запчасти и получаса, чтобы в мастерскую забежать.
1997 г
