АМЕРИКА. Нет ничего страшного в том, что мы постоянно открываем Америку. Не важно, что до тебя это делали десятки, сотни, тысячи людей. Открывая Америку, мы прежде всего открываем себя.
БАХ. В Бахе есть все. И Шуберт, и Моцарт, и Бетховен, и Чайковский, если хотите. Все стили музыки лежат в зерне Баха.
ВЕРНОСТЬ. Качество, которое я ценю выше всего в жизни. Так сложилось, что слово «предательство» мне хорошо знакомо. И чем лучше я познавал его, тем сильнее ценил верность.
ГЕНИЙ. Человек, прошедший по некоторому замкнутому кругу. Будучи в своей области совершенным, он помнит и чувствует, что 2х2=4. Пройдя путь до высшей точки, он возвращается к сути: говорит о жизни и смерти, о любви, о вечных человеческих ценностях.
Гений – понятие относительное. У Вересаева есть две книги -– «Пушкин в жизни» и «Гоголь в жизни». Первая читается, как в детстве «Три мушкетера», -– герой обворожительный, оторваться невозможно. Пушкин становится героем романа, кем он, собственно, и был в жизни. Когда читаешь о Гоголе, который, безусловно, тоже гений, романа не получается. Гений Гоголя выглядит как бы «тяжеловеснее», менее прозрачным, в него не влюбляешься. Журналисты часто ставят рядом слова «гений» и «Башмет». Я к этому спокойно отношусь. Глупо говорить, что я с этим согласен. Не менее глупо -– сказать, что это абсолютная чепуха.
ГИПНОЗ. Раньше я позволял себе время от времени эксперименты с воздействием на психику других людей. Еще в школе помню один случай с учительницей, которую не любил. Мы шли друг другу навстречу по длинному коридору, полностью лишенному каких-либо выступов или впадин. Мне очень захотелось, чтобы она меня не увидела. Прижавшись к стене, я как бы послал некий сигнал, чтобы она меня не заметила. Поравнявшись с местом, где я стоял, она меня не видела. В этот момент я как бы расслабился, шагнул учительнице навстречу. От испуга она выронила папку бумаг, которые несла. Месть была ужасной.
Несколько раз я тренировался на массовой аудитории. Раньше в парках курортных городов проводились сеансы массового гипноза. Иногда удавалось, иногда нет. Но это довольно страшное состояние.
ДЕВИЗ ЖИЗНИ. Настоящее должно быть настоящим.
ДЕНЬГИ. Мне повезло: я получаю деньги за занятие своим любимым делом. Деньги приятно иметь, они дают свободу и возможность заниматься творчеством, но я достаточно часто играю благотворительные концерты, поэтому упрекнуть меня в скупости, думаю, нельзя. С бизнесом мне никогда не везло, но столько, сколько нужно для нормальной работы, для того чтобы учились дети, не бедствовала семья, у меня есть.
ДОМ – это своеобразный баланс к скитаниям. С одной стороны, основной стержень – музыка, а с другой – дом. Точка отсчета. Москва – точка отсчета творческой жизни: Большой зал консерватории, Консерватория.
ДРУЗЬЯ. Люди, чье отношение к тебе не зависит ни от ситуации, ни от должности. У меня не много друзей, но они давние. Это те люди, о которых я без боязни могу сказать, что они придут ко мне в любую минуту, если я их об этом попрошу. Но для этого должно случиться что-то действительно «из ряда вон...».
ЗРИТЕЛЬ. Прав был Высоцкий, говоря на концертах, что ему зрители нужны, может быть, еще больше, чем он им. Не хочу ничего выдумывать, чтобы показаться оригинальным и честно признаюсь, что слушатель для меня очень важен. Он соучастник – хотите праздника, хотите преступления. Мы единое целое, и его мнение мне очень важно.
ИНТЕРВЬЮ. Мне это интересно как сам процесс обмена информацией. В момент диалога могут возникнуть свежие мысли, свежие ощущения, четкие формулировки. Интервью чем-то напоминает посиделки «за бутылочкой водки», когда возникает некий полет двух фантазий и рождается что-то третье. Я не вижу препятствий вести разговоры на самые серьезные темы с любым человеком. Каждый из нас с рождения имеет в себе запас знаний, и начитанность здесь вовсе не обязательна.
КОНЦЕРТ без аплодисментов. Это концерт, к которому музыканты идут всю жизнь. Я его сыграл во Франции. С самого начала я попал в некий поток, в невероятное напряжение, словно два пальца сунул в розетку. Я ощущал себя одновременно в трех лицах – и исполнителем, и слушателем, и неким энергетическим облаком, связывающим этих двоих между собой. Единственной мыслью было -– только бы не сбиться с колеи, в которую попал. Мне словно в первозданности открылось зерно произведения, которое я исполнял. Когда я закончил, зал не проронил ни звука. В полной тишине я покинул сцену. Трое суток после этого концерта болел неизвестно чем. Круглосуточно лежал, не в состоянии ни есть, ни что-либо делать.
КРИТИКА. Я не устаю от похвалы, поскольку критиковать себя могу гораздо сильнее, чем любой критик мира. У нас разные критерии. Вот если бы критики играли так, как я, у них было бы право критиковать. Но если бы они играли, они бы уже не критиковали, а начали понимать без слов многие вещи. Представляю, какой бы бессмыслицей выглядело мое желание написать рецензию на выступление Ростроповича. А кто-то это себе позволяет. Я не против критики, но у большинства ее представителей очень часто отсутствует элементарное воспитание и уважение к человеку, о котором пишут. Они не понимают, как слово может ранить творческого человека. Несколько лет назад была опубликована уничижительная статья о Ростроповиче, совсем недавно буквально так же «размазали по стенке» Спивакова. Критиковать можно и нужно, но надо осознавать как. Если человек десятки лет собирает полные залы, мир его признал, значит, он чего-то да стоит. Одна молодая критиканша упрекнула Ростроповича в том, что раньше у него были советские награды, он получал призы, а теперь это якобы чернит его прошлое. Я бы на месте маэстро спросил у этой молодой «писюшки» где она была в то время, когда он получал награды. Что мы, мазанные, если жили в этом мире?
МАМА была непоколебимым источником веры в меня. Веры, которая, проникая через любовь, оберегала, давая огромные силы для пути вперед. Она являлась критерием правды и неправды, настоящего и не настоящего.
МУЗЫКА. Сказать, что музыка – это все, значит сказать, что больше меня ничего не интересует, и детей у меня бы не было. Есть фанаты, которые живут только музыкой. Я тоже фанат своего дела, но мне кажется, что для дела лучше, когда твой кругозор, сфера деятельности шире, чтобы было откуда черпать новые ощущения, новые силы.
ОТРОЧЕСТВО. Когда кто-то заявляет «ненавижу годы, когда учился в школе», меня передергивает. Это все равно что сказать – я себя ненавижу в это время. Этот период не ограничивается только рамками школы, в нем случалось много хорошего.
ПОДАРКИ. Мне трудно дарить подарки. С одной стороны, у меня есть все необходимое, с другой – я капризен в своих желаниях. Кроме того, я могу себе позволить дарить такие подарки, равноценно которым никто не может ничего предложить. К последнему дню рождения сделал сам себе подарок – купил в Израиле картину, повешу в гостиной. После знакомства с автором оказалось, что он нарисовал целую «музыкальную» серию, которая начиналась с моего портрета, рисованного им в Киеве.
ПОЛИТИКА. От того, какой сейчас президент стоит во главе государства, не зависит моя трактовка и исполнение сонаты Шуберта. Не зависит мое исполнение и от того, кто из политиков сидит в зале.
РАЗУМ И ЭМОЦИИ. Безусловно, я эмоциональный человек, но разделять эти два понятия не стану. Можно сказать, что я за душевный разум. Постоянно находиться в этой гармонии сложно, но к ней надо стремиться, уравновешивая обе категории.
СТРАХ является неким носителем информации, научившись расшифровывать которую начинаешь лучше разбираться в себе. У меня не бывает страха перед чем-то конкретным и осязаемым. Время от времени внутри появляется страх чего-то неопределенного, почти животный страх перед неизвестным. И чем больше я постигаю себя, тем реже он возникает.
СУДЬБА. Я верю в судьбу. Кроме генов, которые передаются от родителей, существует некоторая космическая генность, которая от родителей не зависит. Судьба – это пересечение этих двух линий – родительской и некой силы свыше.
СИЛА СВЫШЕ – некая тайна, которой не дано познать, да и не нужно. Это ящик, комплекс неких составляющих, данных, в которых заключено все, для чего мы рождаемся, в который лучше не соваться. Если человек чувствует эту данность свыше, чувствует ее, верит, то от Бога приложится.
СЦЕНА. Это не есть результат многочисленных репетиций. Сцена -– самая горячая точка длительного творческого процесса собственного роста. Сама ситуация сценическая плюс обмен энергией, публика, ответственность сконцентрированы до такой степени, что вся проделанная домашняя работа подытоживается. Никогда нельзя сказать: все, произведение готово, я могу выйти на сцену.
СЧАСТЬЕ. Счастливый человек – это я.
УДОВОЛЬСТВИЕ. В глобальном смысле это полезность и знание, что ты можешь подарить другим людям удовольствие своим существованием. В бытовом смысле удовольствия те же, что и у большинства -– «попарить ноги в ванной», поиграть в бильярд, выпить с друзьями водочки.
УЧИТЕЛЬ. Быть учителем – редчайший дар. Это не просто человек, поделившийся профессиональными секретами, – это человек, который как бы проникает в ученика, в его мир и, уже исходя из характера данных ученика, смотрит на мир его глазами и приходит к решению того, что нужно для совершенствования ученика. Главное – поставить вопрос. Обучить приемам механическим не проблема. Мне везло на учителей. Зоя Мерцалова, Федор Дружинин. Это с профессиональной точки зрения. Если с более глубокой, то многое давали общения с Рихтером. Жена у меня – потрясающий музыкант с отточенным чувством, давшая мне многое. Никита Михалков для меня был этим источником глубинного понимания.
ЦЕЛЬ. Недостижимых целей нет – я давно это понял. Если я очень чего-то захочу, всевозможные силы начинают стягиваться ко мне, помогая добиться всего что угодно. Единственное условие – мое искреннее желание.
ЭГОИЗМ. Не такое уж это и плохое качество, как принято считать. Эгоизм бывает позитивный и негативный. Если я занимаюсь и все остальные разговоры, встречи – важные для кого-то дела – отставляю в сторону, понимая, что потом смогу подарить удовольствие аудитории в сотни раз большей, – это эгоизм позитивный. Даже если человек обидится. А если от моего эгоизма нет пользы никому вообще, в том числе и мне, значит, этот эгоизм негативный.
