Стерва, которых мало. Вздорна, беспечна, обидчива... Что не прощание – рана, стоны до неприличия... И шрамы, шрамы, шрамы... На коже, на сердце, на Вечности. Шрамы на скатерти рваной: приступ нечеловечности... Тварь беспощадная, сердце однажды кому-то скормившая Тем, кто имел право... не признающая Высшего.
Но тянет, сквозь стон стенаний, от тысяч скупых нищих мелких, и очень путевых, правильных и практичных. Тянет в тот плен терновый огненных снов прощенных, к ногам, что скрывают омут, сокрытый для непосвященных...