На берегу моря, на песочном пляже, на белых пластиковых кушетках, под плетеными желтыми зонтиками, незадолго до заката, сидели девушки. Несколько девушек, прекрасных, в купальниках, давно уже сидели на пляже. О многом уже переговорили. Теперь говорили о Любимом. Представляли, какой у каждой Любимый. Представляли отдельными фразами, намеками, вперемешку с намазыванием загорелых плеч лаком, накладыванием лака на ногти, развязыванием и завязыванием тесемок лифчиков, поправлением трусиков, укрытиями полотенцами, попиванием водички из бутылочек и прищуриванием на солнце. Понятное дело, все без исключения, если разобраться, своего Любимого пока не встретили. Конечно, Любовь была, у некоторых даже не по одному разу, секс был у каждой и далеко не по одному разу, даже мужья и дети у некоторых были, но если разобраться, настоящей, чтобы как в книжках, Любви то ли нет вообще, то ли именно у этих вот девушек так и не было. Единодушию беседующих красавиц можно было позавидовать, особенно их четкому убеждению – Любовь либо у каждой впереди, либо ее вообще нет. Соглашаться с тем, что настоящая Любовь в ее жизни позади, не желала ни одна.
По сути, это напоминало известную сказку «Три сестрицы под окном пряли поздно вечерком. Если бы я была Царица…» По сути, это и была та самая сказка, только случившаяся несколько в ином времени, в ином месте, с иными царицами и рассказанная иными словами иным человеком.
Первая девушка: Я бы стала для него морем. Ласковым, большим морем. Он бы купался во мне. Плавал, нырял. Ловил рыбу. Я снимала бы с него все усталости, все печали. Мне было бы достаточно, чтобы он сидел передо мной и просто смотрел вперед. Скользил по мне своим взглядом и смотрел на горизонт.
Вторая девушка: Я была бы рыбкой золотой. Исполняла бы все его желания.
Третья девушка: Я бы его затрахала. А потом бы он меня. И так по очереди каждый день. Я бы для него научилась готовить все– все, что есть на земле вкусного. Чтобы он был крепким и сильным. Ну, сами понимаете.
Четвертая девушка: Я была бы чайкой, парила бы над морем, и каждый раз, когда его подстерегает опасность, предупреждала бы его.
Пятая девушка: Я бы стала для него незаменимой помощницей. Все, что его интересует, меня бы интересовало. Даже рыбалка и футбол.
Шестая девушка: Я бы стала для него звездой. Путеводной, зеленой. Сияла бы высоко высоко в небе, а для него была бы такая маленькая, маленькая, что он меня не всегда бы и замечал даже, но я бы знала, что это мой свет освещает его путь, это я – его Звезда – веду своего любимого по пути к свету.
Седьмая девушка: Я бы нарожала ему детишек, чтобы он гордился тем, что он – отец.
Восьмая девушка: Я бы стала для него Любовью. Большой, чистой Любовью, которая бы его окружала, которой бы он дышал, которую бы чувствовал, берег и радовался.
Девятая девушка: Я бы оставила ему наследство, огромное, чтобы у него всегда были бы деньги, потому что, если ему не придется зарабатывать деньги, он каждую минуту будет со мной.
Девушки долго еще говорили о том, что бы они могли сделать для своего Любимого. И о том, как надо любить. И о том, что мужчины сейчас не такие, каким следует быть мужчинам. И что они вообще гады и эгоисты, не умеют любить…
Я их долго слушал, любовался ими, наслаждался этой прелестной картиной, но не дослушал, уснул на соседней кушетке, накрыв голову журналом…
* * * * *
Мы сидели на берегу Моря и рыбачили. Солнце уже село, небо темнело, появлялись звезды. Одной из первых появилась крохотная зелененькая Звезда.
– Хорошо бы съездить к детям. Посмотреть, как они там. – Давай сегодня позвоним. Еще полчасика порыбачим и позвоним…
Помолчали.
– Для меня давняя загадка, как ты, не принимавшая рыбу даже на запах… – На нюх… – На нюх… вдруг пристрастилась к рыбалке. – Мне и футбол начинает нравиться… – Я понял! Все дело в пиве! Ты пиво начала пить, оно показало тебе правильный путь. И даже готовить ты стала лучше. Такое ощущение, что решила переготовить для меня всю кулинарную книгу народов мира. – А для меня загадка, как ты научился плавать и даже полюбил море… Ты его ненавидел. И плавать никогда не умел. – Море снимает усталость. Только у моря такая сильная энергетика. Только море вытягивает из твоей души усталость, даже если просто сидеть и смотреть на него. А когда я плаваю в море, ныряю в него, у меня такое чувство, что это моя мать, моя самая любимая женщина, что с каждым моим нырянием я отдаю ей усталость, а она наполняет меня своей любовью.
Помолчали.
– Посмотри, какая милая звездочка. – Каждый раз, когда я смотрю на эту звезду, мне становится как– то странно на душе. Словно она говорит со мной, словно мерцает ее свет в такт моего сердцебиения. – Несравненный ты романтик… – Хорошо сказала. Несравненный. Надеюсь, ты не сравнивала… – Не сравнивала…
Помолчали.
– Даже не знаю, что меня в тебе больше возбуждает – твоя романтичность или твоя активность. Меня не тянуло так ни к одному мужчине. Я чувствую себя не женщиной, я чувствую себя твоей самкой. – Похотливой, вечно жаждущей…. Нет, алчущей секса самочкой… – Ты что– то имеешь против? – Я только за. Но семь раз за одну ночь, по– моему, многовато… – А, по– моему, в самый раз. Я же не каждую ночь такая… – Я такая, я жду трамвая. – Хам… – Да что вы говорите?
Помолчали.
– Слушай, давно хотела тебя спросить, откуда у тебя всегда появляются деньги? То ты говоришь, что их нет, а то вдруг вот, возьмите, сколько изволите. – Это большая тайна. – Ну, скажи. – Ревновать будешь. – Не буду. – Обещаешь? – Постараюсь. – Одна женщина очень меня любила. Любила так, как невозможно любить, но она умерла. И оставила мне наследство. – Врун. – Ну, вот и поговорили…
Помолчали.
– Остается только золотую рыбку поймать, чтобы все желания исполняла. – И тогда можно совсем уж жить в Любви и наслаждаться ею. – Ой, смотри, клюет…
Над морем кружила чайка – одна единственная чайка кружила над морем и горланила время от времени свои вековые звуки. Но это были не те звуки, которые чайки извергают в момент опасности, это были звуки спокойствия и отдыха.